Родился Гарма Васильев в 1873 году в семье казака-бурята Цырена Васильева из улуса Олзон (ныне Верхний Оронгой Иволгинского р-на). Мать Гармы была из улуса Янгажино и приходилась старшей сестрой Даши - Доржи Этигилова - хабо - ламы Янгажинского дацана. Принадлежность к казачьему сословию предопределила весь дальнейший жизненный путь Гармы Цыреновича. Этим путем стала «государева ратная служба». И начал он ее рядовым казаком.
Следует отметить, что начало службы для Гармы Цыреновича совпало с участием его в весьма примечательном историческом событии - в одной из торжественных встреч на бурятской земле цесаревича Николая Александровича Романова.
Добросовестное несение казачьей службы позволили Гарме Цыреновичу получить младший офицерский чин. Уже будучи казачьим офицером, Васильев участвует в русско-японской войне. В составе одного из полков Забайкальского казачьего войска он оборонял Порт - Артур.
Командование полка и сослуживцы отмечали не только его несомненную воинскую доблесть. Отменная грамотность, честность и внутренняя интеллигентность Гармы Васильева стали основанием для назначения его казначеем и хранителем печати полка.
После печального для России завершения войны Гарма Цыренович в составе казачьих полков возвращается домой.
Родина встретила казаков революцией. Однако ее цели и задачи были для большинства из них непонятны и чужды. Казачество по - прежнему оставалась опорой царскому престолу. Продолжал верой и правдой служить ему и Гарма Васильев. Начальство неоднократно отмечало и поощряло его. Он также пользовался глубоким уважением у своих земляков.
В 1909 году Гарма Цыренович был избран атаманом Янгажинской станицы В этой должности он сменил своего старшего брата Цыретора Цыреновича Васильева, многолетнего бессменного атамана.
С новой должностью станичного атамана Гарма Цыренович справлялся успешно, о чем свидетельствует девятилетний стаж его пребывания на этом посту. Но этот период времени оказался для него одним из самых трудных во всей жизни. Первая мировая война ускорила давно зревший в России социальный взрыв, ознаменовавшийся сразу двумя революциями 1917 г. Начала разгораться гражданская война. Не осталось в стороне от всех этих событий и российское казачество.
Среди казаков были такие, кто однозначно поддержал «красных», и такие, кто до конца остался с «белыми». Была огромная масса казаков, находившихся на мучительном перепутье, они разрывались между данной царю присягой и усиливавшимися симпатиями к новой власти. Гарма Цыренович Васильев прошел свой длинный и сложный внутренний путь к ее восприятию.
К моменту окончательного установления в Бурятии советской власти Гарма Васильев уже работал в органах Временного правительства на местах. При нем он был выборным председателем Селенгинского аймачного продовольственного комитета. Политическое бессилие и непродуманность практических шагов Временного правительства в аграрном вопросе постепенно оттолкнули Васильева от него.
Однако вначале он не поддержал и большевиков, полностью отойдя от активной политической деятельности. Ему не нравился, как, впрочем, и многим в России, характер перехода власти в их руки. В этот период времени Васильев стал председателем Селенгинской земской управы. Но жестокость военной диктатуры в конце концов заставила отказаться от службы в ней. Так Гарма Цыренович пришел к советской власти.
До окончания гражданской войны в крае он был членом Оронгойского хошунного Ревкома. Но затем его, пользуясь терминологией тех лет, «вычисли» из советского аппарата, припомнив дореволюционное прошлое и не приняв во внимание его глубоко осознанный переход на «социалистические рельсы».
Первые серьезные неприятности для него начались с развертывания в БМАССР кампании массовой коллективизации. В ответ на категорическое нежелание вступать в создавшийся в Оронгойском сомоне Селенгинского аймака колхоз «Улан-Янгажин» власть дважды облагала Гарму Васильева «твердым заданием» по сдаче государству огромного количества мяса, хлеба и других сельхозпродуктов. Невыполнение этого задания грозило конфискацией и распродажей с торгов личного имущества и тюремным заключением. Ценой невероятного напряжения сил Гарме Васильеву удалось выполнить оба «твердых задания».
Но в 1931 г. его лишают избирательных прав. Причем это было связано не только с тем, что местные власти официально заклеймили Гарму Цыреновича как кулака-эксплуататора, но и, прежде всего, тем, что в досоветское время он был царским офицером и станичным атаманом. В следующем году его выслали из аймака вместе с семьей сроком на пять лет.
Но Васильев не собирался сдаваться, так как не чувствовал за собой никакой вины. С помощью своего земляка и давнего знакомого Буянтуева (председателя горсовета города Улан -Удэ) он переехал с столицу республики и даже сумел устроиться в должности писаря на работу в Совет Министров БМАССР. Параллельно Гарма Цыренович пытался добиться отмены постановления об административной высылке. Но это ему не удалось. Более того, в 1933 г. Гарме Васильеву было отказано в выдаче паспорта. Впрочем, этот документ он все-таки получил, обратившись, по совету Буянтуева, к руководителям республики, в частности, к первому секретарю обкома ВКП(б) БМАССР М. Н. Ербанову. Имея на руках основное советское удостоверение личности и гарант гражданской состоятельности и политической благонадежности, Гарма Цыренович рискнул вернуться домой.
В 1935 г. он подал заявление о вступлении в колхоз «Улан-Янгажинский» и вскоре был принят в его члены. Однако в том же году его исключили из сельхозартели как бывшего атамана-эксплуататора. Гарма Цыренович снова поехал в Улан-Удэ и добился встречи с руководством республики. В результате его восстановили в членстве в колхозе и приняли в штат правления в качестве помощника счетовода. Работать же в колхозе Гарме Цыреновичу пришлось недолго.
В Бурятии началась волна массовых политических репрессий, более известная как «дело о панмонголистах», или «дело Ербанова». Теперь известно, что оно было сфабриковано от начала и до конца. В первую очередь арестовали тех, кто состоял в знакомстве (даже малейшем!) с Ербановым. Громкое отстаивание Г. Ц. Васильевым справедливости, с привлечением бывших первых лиц БМАССР, попало в поле зрения облотдела НКВД, где на него стали собирать «компромат» ...
Гарму Цыреновича допрашивали всего два раза: 1 и 29 декабря 1937 г. В течение месяца следствие, возможно, опробовало на подследственном так называемые «методы физического воздействия».
Несмотря на все старания следствия, он вины своей не признал. Не стал он и никого оговаривать, включая и тех, кто оклеветал его. Гарма Васильев продолжал добиваться справедливости, написав протест в прокуратуру БМАССР на приговор «тройки» НКВД республики. Однако его жалоба была отклонена и приговор остался в силе.
Это был конец. Жестокий и мучительный. Но старый казак не пал духом и начал, теперь уже свой последний в жизни, бой, бой с судьбой.
Гарма Цыренович верил, что доживет до своего освобождения, увидит жену и детей. Даже из лагеря Гарма Цыренович слал им трогательные письма, полные отеческой заботы и мудрых наставлений. Например, в письме из Тайшетлага от 9 июня 1940 года он писал: «ведите себя честно и добросовестно, с сердцем, на пользу Партии и Правительству и также вне службы на всякое дело». Но Гарма Цыренович не дожил до своего освобождения. Последнее письмо родным от него пришло из Карлага в 1944 году. Дальнейшая судьба Гармы Васильева неизвестна. Судя по содержанию писем и обратному адресу на конвертах, которые он посылал родственникам из мест заключения, часть срока Васильев отбывал в Тайшетлаге (Иркутская область), затем был этапирован в Аклюменский ОЛП (отдельный лагерный пункт) Карлага (Карагандинского лагеря), где, очевидно, и погиб. Время и причины гибели Гармы Цыреновича, а также место его захоронения, к сожалению, неизвестны.
Долгие годы после смерти Гармы Цыреновича жена, дети, а потом и внуки пытались вернуть его доброе имя и добиться пересмотра архивного уголовного дела. Однако это сделать удалось только в 90-е годы. Заключением Прокуратуры Республики Бурятия от 31 августа 1998 года в соответствии с Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» Гарма Цыренович Васильев реабилитирован.